Изображение врача появляется в наскальной живописи эпохи палеолита, что подчеркивает его важность - в его руках было спасение от эпидемий, предотвращение болезней, которые возникали от какого-либо проклятия или дурных поступков больного. Рисунки выполнены природными красками: шаманы представлены в облике животных, что указывает на их способность обращаться к потустороннему миру, общаться с духами [2].

Однако это не медики в современном смысле этого слова, а некие жрецы, которые осуществляли ритуалы с целительным эффектом. Они могли входить в транс, пользовались камнями и магическими кристаллами, изготавливали особые лекарства из растений. Наши предки снимали боль при помощи гипноза и осуществляли простейшее обеззараживание раны и окружающей среды (пластыри, сжигание трав с целью появления дыма и отпугивания им насекомых) [10].

В Древней Греции особо почитались жрецы бога медицины Асклепия [7], которые считали сон лекарством от всех болезней. На старинных древнегреческих вазах изображены сосредоточенные врачи, совершающие примитивные хирургические вмешательства, такие как кровопускание, удаление стрел или перевязки. Их статус был схож со статусом ремесленника или слуги, кроме известных случаев, когда их знание объяснялось вмешательством Бога, а не практическим опытом.

Во времена Средневековья образ врача претерпел значительные изменения: художников стали интересовать новые персонажи из-за их особого положения. Несмотря на то, что врач был подготовлен в университете, он не был знаком с практической хирургией. Однако он владел знаниями, которые были основаны на учениях Галена и Гиппократа [1], что часто приводило к непоправимым ошибкам в диагностике и лечении. Лекари этой эпохи могли лишь исследовать пульс, очищать желудок и изучать жидкости, чтобы поставить диагноз и выписать рецепт. Несмотря на это они получали достаточно высокие гонорары и боролись за свой статус лучших специалистов, отличающий их от практических хирургов или цирюльников.  Практические хирурги зарабатывали немного, их услугами пользовались, как правило, бедняки: им делали кровопускание и несложные операции, например, рвали зубы.

Так как в Средневековье Бог определялся центром всего сущего, образ врача строился на основе принципа теоцентризма, где излечение души было важнее излечения тела. Образ врача выступал в роли духовного целителя. Как мы знаем, эпоха Средневековья была тесно сопряжена с религиозной идеологией, поэтому слава о выдающихся достижениях отдельных врачей вызвала появление новой иконографии. Тематикой икон были чудесные исцеления, совершенные религиозными персонажами. Так возникает фигура Христа-врача или Христа-аптекаря [12].

В это время существовали также цирюльники, известные как брадобреи и зубодеры. Это были знахари (часто шарлатаны), которые могли сбрить усы и постричь волосы, сделать кровопускание и вырвать зуб или продать необходимое зелье [6]. В живописи они изображались в яркой одежде и рядом с такими же шарлатанами, как и они сами. Действуя в городах и деревнях, они убеждали народ в надежности и компетентности своих действий. Этот сюжет остается практически неизменным на протяжении всей истории искусства, дожив вплоть до наших дней. В конце эпохи Средневековья врачей изображали в устрашающих вороньих масках [9], которые должны были «отпугнуть» чуму. Таким образом, врач, одеваясь в такие одежды, пытается обмануть саму смерть.

Первые портреты известных нам ныне Парацельса и анатома Андреаса Везалия, который первым издал собрание своих анатомических исследований, появились в эпоху Возрождения [3]. В первом случае это был портрет, характерный для эпохи: Парацельс изображен анфас на фоне пейзажа со всеми атрибутами, связанными с его профессией. А портрет Везалия был выгравирован. Анатом изображен непосредственно в процессе деятельности в анатомическом театре во время произведения вскрытия. Это создало прецедент в истории портретов врачей, которые отстаивали необходимость практического начала в медицинском образовании.

В XVII в. продолжилась тенденция комически изображать странствующих врачей и зубодеров - зубных врачей, причиняющих пациенту страшную боль [3]. На многих таких картинах эти сцены носят аллегорический характер или являются неким предупреждением для наивных и непросвещенных людей об истинных намерениях этих персонажей. Новая фигура – сельский врач, выделяется среди этой же группы. Это профессионал, который проводил свои губительные консультации обычно среди безграмотных людей в небольшом поселении. Люди сравнивали его действия с кривлянием городских врачей, желавших произвести впечатление, и, несмотря на это, он нравился людям.

XVIII в. также может считаться веком анатомов [5]. Мир полностью предался исследованию и проверке фактов собственным опытом, и тем временем средневековый догматизм и религиозность остались позади, а анатомия утвердилась как дисциплина. Анатомы стали настоящими светилами для тех, кто писал их портреты, как, например, в случае с Николаусом Тульпом, портрет которого выполнил Рембрандт ван Рейн. Профессор изображен в большой анатомической аудитории рядом с учениками. Эта картина, название которой всем хорошо известно «Урок анатомии доктора Тульпа», стала очень знаменитой и показала, как труд этого врача помог значительно повысить престиж медицины.

Художники XVIII в. изображали врача по-разному [3]: одни как человека, знающего свое дело, другие как обманщика, способного обворовать наивных людей, заморочив им голову своими неточными диагнозами. Это стало следующим шагом после изображения шарлатана; его одежда была неряшливой, манеры надменными, а советы бестолковыми, ложными и неясными. Предполагаемый специалист поражал малограмотных больных своей явной уверенностью. Также большое количество вещей в кабинете, украшенном всевозможными картинами, книгами, разложенными на столах, несомненно, внушало доверие пациентам.

Чрезвычайно интересна личность врача Фернана Пьера Гиймарде, портрет которого написан Гойей. Гиймарде, француз, родился в 1765 году, происходил из бедной семьи, работал в небольшом селении под Парижем. В Испанию Гиймарде прибыл в качестве посла Французской республики. Приехав в Мадрид в 1798 году, познакомился и сблизился с друзьями Гойи, попросил художника написать портрет, на что Гойя согласился [13].

В XIX в. впервые появляется образ врача, близкий к современному [3]. Часть художников эпохи романтизма изображала врача в несколько идеализированной манере в процессе преподавания практических навыков своим ученикам. Другие же изучали непосредственно его человеческие качества и изображали врача, непосредственно выслушивающего больных или ободряющего их при сообщении плохих новостей.

Реалистическая живопись явилась неким переворотом в манере изображать медиков. В конце века появляются портреты врачей в момент их профессиональной деятельности, как на портрете, созданном американским художником Томасом Икинсом, «Клиника Гросса». Он изобразил известного филадельфийского хирурга Сэмюэла Гросса, руководящего операцией перед заполненным студентами амфитеатром медицинской академии. Великий испанец Франциско Гойя во время болезни написал автопортрет, на котором изобразил себя в качестве больного человека, судорожно цепляющегося за ткани, и лечащего врача Евгенио Ариетто, крепко держащего пациента [13].

В живописи XX в. появился образ семейного врача [3] - человека, который может немногое, но зато глубоко сочувствует больному, что, несомненно, важно. Теперь основными «инструментами» врача стали рецепты, таблетки или уколы, которых боялись как дети, так и взрослые. Такой врач тщательно и аккуратно относился к своему внешнему виду, обладал прекрасными манерами. Люди стремились сохранить здоровье, потому посещали специалиста по необходимости и по привычке.