Русский
EnglishКлинико-социальные особенности непсихотических психических расстройств у женщин в перименопаузе
ID: 2015-02-1212-A-5207
Оригинальная статья
кафедра психиатрии, наркологии, психотерапии и клинической психологии ГБОУ ВПО Саратовский государственный медицинский университет им. В.И. Разумовского Минздрава РФ
Резюме
В настоящее время актуальным представляется изучение психологической стороны формирования непсихотических психических расстройств (НППР) у женщин в климактерическом периоде. В статье представлены исследовательские данные о полиморфизме НППР в периоде перименопаузы у женщин, а также данные о взаимосвязи степени тяжести климактерического синдрома и тревоги, личностных особенностей и степени конструктивности преодолевающего поведения в условиях стресса.
Ключевые слова
перименопауза, климактерический синдром, непсихотические психические расстройства.
Введение
В настоящее время продолжает расти общая продолжительность жизни мировой популяции, вследствие чего увеличивается численность женщин старшего возраста, обращающихся за медицинской помощью в климактерическом периоде [1, 2].
По данным исследователей современная популяция женщин проводит одну треть жизни и более в периодах пери- и постменопаузы [3, 4, 5, 6, 7].
Перименопауза – период максимальных клинических проявлений, который характеризуется наиболее высоким риском возникновения ассоциированных с менопаузой психических и соматических расстройств [8, 9]. Необходимо отметить, что в настоящее время не сложилось единого мнения о механизмах развития климактерического синдрома и, в частности о механизмах возникновения психических нарушений в перименопаузном периоде у женщин [10].
По данным исследователей [11], в возрасте 45–54 лет среди женщин климактерического периода самый высокий уровень нарушений был отмечен в психоэмоциональной сфере. У большинства женщин с климактерическим синдромом в пери- и постменопаузе имеются психовегетативные нарушения, представленные вегето-сосудистыми, мотивационными и аффективными расстройствами [12].
Неоднозначно протекают психологические реакции женщин на наступление климактерия. У каждой пятой (20%) имеет место пассивная реакция с принятием его как неизбежности; у 15% реакция имеет невротический характер и протекает в виде своеобразного «сопротивления» с нежеланием принимать происходящие изменения, при этом преобладает, как правило, нейропсихическая симптоматика; у 10% женщин развивается повышение социальной активности, возникает критическое отношение к жалобам сверстниц. Адекватная реакция с постепенным приспособлением к возрастным нейро-гормональным реакциям организма отмечается у 55% вступающих в период климактерия женщин [13]. В связи с психологической уязвимостью у женщин климактерического возраста возможно развитие патологического климактерического синдрома.
Таким образом, актуальным представляется изучение психологической стороны формирования психоэмоциональных нарушений у женщин в климактерическом периоде.
Цель
Изучить клинико-социальные особенности непсихотических психических расстройств в перименопузе у женщин.
Материал и методы
Обследовано 43 пациентки в возрасте от 45 до 59 лет (51,58 ± 4,66 года) с диагностированными психическими непсихотическими расстройствами. В качестве контрольной группы 30 пациенток в периоде перименопаузы без климактерических и психических нарушений. Все пациентки были обследованы гинекологом, для оценки степени тяжести КС использовался менопаузальный индекс Куппермана в модификации Уваровой (1982 г.).
Для исследования психического состояния пациенток использовались:
1) Общеклинический метод: сбор жалоб, анамнеза, общий осмотр.
2) Клинико-психопатологический метод: описание симптомов и синдромов.
3) Диагностика психических расстройств осуществлялась в соответствии с диагностическими критериями МКБ-10.
4) Психометрический метод:
· шкала для оценки выраженности депрессии HDRS-21 (Hamilton M., 1960) и тревоги HARS (Hamilton M, 1959) М. Гамильтона.
· Шкала стратегий преодоления стрессовых ситуаций SACS (русскоязычная версия методики С. Хобфолла, переведенная и адаптированная Н. Е. Водопьяновой и Е. С. Старченковой)
· Сокращенный Многофакторный Опросник для исследования Личности – СМОЛ (Зайцев В.П., 1981), предназначенный для многопрофильного исследования личности.
· шкала общего клинического впечатления – серьезность (тяжесть) заболевания – CGI-S (Guy W., 1976).
Результаты
У 87,5% пациенток НППР развивались на соматически отягощенном фоне: преобладали заболевания органов пищеварения (хронический панктреатит, холецистит, гастродуоденит) – 41,7%, гинекологические (воспалительные заболевания матки и придатков, миома матки) – 41,7% и эндокринные заболевания (диффузно-токсический зоб, аутоиммунный тиреоидит, сахарный диабет) – 4,1 %.
При оценке социального статуса был выявлен достаточно высокий образовательный уровень женщин (54,2% имели высшее и 41,7% среднее специальное образование).
На формирование непсихотических психических расстройств оказывает большое влияние микроклимат в семье. Анализ семейного статуса обследованных пациенток показал, что замужних и живших в гражданском браке пациенток было 58,3%, тогда как процент одиноких (не бывших в браке, разведенных, вдов) составил 41,7%, причем отмечалось доминирование разведенных женщин (29,2%). 95,8% опрошенных женщин считали микроклимат в своих семьях благоприятным, а 4,2% - находили его неблагоприятным.
У 62,5% обследованных женщин основной группы были выявлены факторы, влияющие на развитие психических расстройств: болезнь или смерть близких (33,3%), проблемы на работе (16,7%), проблемы с детьми (8,3%), плохие отношения в семье (4,2%).
У обследованных женщин с НППР наиболее часто встречались следующие жалобы: общая слабость (87,5%), плохой сон (87,5%), утомляемость (83,3%), внутреннее беспокойство (79,2%), плохое настроение (70,8%), тревога (66,7%), чувство страха (50%), потливость (50%), приливы (45,8%), реже встречались – раздражительность (41,7%), головные боли (33,3%), головокружение (16,7%), плаксивость (16,7%), неприятные ощущения в теле или голове (16,7%).
Проведенное клинико-психопатологическое обследование позволило выявить основные синдромы, встречающиеся у исследуемой группы женщин: астенический (87,5%), сенесто-ипохондрический (45,8%), тревожно-депрессивный (33,3%), депрессивный (20,8%).
Проведенное комплексное обследование больных, страдающих психическими расстройствами, позволило выявить у них психические нарушения пограничного уровня, соответствующие следующим диагнозам:
1. Смешанное тревожное и депрессивное расстройство F41.2 – 25%
2. Ипохондрическое расстройство F45.2 – 20,8%
3. Соматизированное расстройство F45.0 – 16,6%
4. Конверсионное расстройство F44 – 8,3%
5. Умеренный депрессивный эпизод c соматическими симптомами F32.11 – 8,3%
При проведении психометрического обследования были получены следующие результаты по шкалам основной группы: депрессии HDRS-21 23,08±5,82, тревоги HARS 20,79±6,86 и CGI-S 4,54±0,58 (при р< 0,05). При обследовании гинекологом и подсчете МИ получены следующие средние значения: 32,67±14,04 (при р< 0,05).
При проведении регрессионного анализа была получена математическая модель, описывающая зависимость между значениями, характеризующими степень тяжести климактерического синдрома по менопаузальному индексу Куппермана-Уваровой, и значениями, оценивающими уровень тревоги по шкале Гамильтона:
y = -5,18(±4,36) + 1,82(±0,19) ∙ x, где y – менопаузальный индекс, x – степень тяжести тревоги по шкале Гамильтона. n = 43, r = 0,89, r2 = 0,79, F = 82,94 при p<0,000001, стандартная ошибка оценки 6,57. Модель является значимой (адекватной). Расчетные значения, характеризующие степень тяжести климактерического синдрома, имеют хорошую сходимость с наблюдаемыми величинами.
По результатам анализа личностного профиля пациенток по СМОЛ групповые различия были выявлены по шкалам невротической триады «Ипохондрии», «Депрессии» и «Истерии», с пиковыми значениями по шкале «Истерии». У части пациенток были выявлены высокие значения (> 70 T) по шкале «Психастения».
По результатам корреляционного анализа выявлена:
1. прямая зависимость между значениями шкал «Ипохондрия» (СМОЛ) и «Поиск социальной поддержки» (SACS);
2. прямая зависимость между значениями шкал «Психастения» (СМОЛ) и «Агрессивные действия» (SACS);
3. обратная зависимость между значениями шкал «Паранояльность» (СМОЛ) и «Ассертивные действия» и «Вступление в социальный контакт» (SACS);
4. обратная зависимость между значениями шкал «Психастения», «Шизоидность» (СМОЛ) и «Вступление в социальный контакт»(SACS).
Обсуждение
Для личностей с пиковыми значениями по шкале «Истерии» характерны способность к вытеснению факторов, вызывающих тревогу; демонстративное подчеркивание соматического неблагополучия с тенденцией отрицать затруднения в социальной адаптации (Таблица 2). Высокая способность к вытеснению, позволяющая эффективно устранять тревогу, в то же время затрудняет формирование достаточно устойчивого поведения: постоянно возникают новые роли, задачи и оценки. Личность стремится быть в центре внимания, ищет признания и поддержки и добивается этого настойчивыми действиями. Характерна склонность к фантазированию, эгоцентризм, незрелость и поверхностность в контактах. В конфликтах чаще всего используются для самозащиты соматические жалобы, которые носят поверхностный характер.
Пациентки со значением > 70 T по шкале «Психастения» были с тревожно-мнительным типом характера (Таблица 2). Им свойственны тревожность, боязливость, нерешительность, постоянные сомнения, неуверенность в себе и в своей компетентности, пониженная самооценка, навязчивость, низкий порог фрустраций, напряженность, самокритичность, трудности социального приспособления, застенчивость. Стремление удержать в центре внимания даже несущественные факты, учитывать и предвидеть даже маловероятные возможности. В результате ситуация никогда не представляется достаточно определенной, что еще более усиливает постоянную тревожность. В своей деятельности руководствуется главным образом не потребностью достичь успеха, а стремлением избежать неуспеха и поведение испытуемого определяется страхом перед возможностью повлечь на себя опасность неверным поступком. Такие лица описываются окружающими как добросовестные, тщательно выполняющие свои обязанности, сдержанные во внешних проявлениях и нерешительные. Стрессорами являются ситуации, где происходит быстрая смена факторов, неупорядоченные и не поддающиеся планированию ситуации.
По результатам корреляционного анализа в основной группе у пациенток с высокими показателями по шкале «Ипохондрии» СМОЛ можно предположить относительно постоянную предрасположенность отвечать на стрессовые события, используя активные просоциальные формы преодоления стресса. Пациентки в качестве модели поведения выбирали поиск социальной поддержки, которая является конструктивной в сложной стрессогенной ситуации (Таблица 1). Однако у части пациенток, имеющих высокие значения и взаимосвязь по шкале «Психастения» и «Паранояльность» СМОЛ (Рисунок 1) можно предположить относительно постоянную предрасположенность отвечать на стрессовые события, используя асоциальные формы преодоления стресса (Таблица 1). В качестве модели поведения в сложной стрессогенной ситуации испытуемые выбирали агрессивные действия: давление, отказ от поиска альтернативных решений, конфронтация. Такие пациентки чаще проявляли социальную нерешительность, а агрессивные действия, очевидно, были компенсаторным механизмом преодоления внутреннего дискомфорта или психологических комплексов неуверенности в себе и негативизма по отношению к окружающим. Предпочтение неконструктивных форм поведения может выступать в качестве риска дальнейшей дезадаптации в социальной среде.
Заключение
Полученные результаты показали, что у женщин с психоэмоциональными нарушениями в климактерическом периоде уровень тревоги связан со степенью тяжести климактерического синдрома, а выбор стратегии преодоления в сложной стрессовой ситуации в пользу асоциальной (агрессивные действия) обусловлен невротизацией личности, что отражается в повышении значений по шкалам «Психастения», «Паранояльность». Предпочтение неконструктивных стратегий поведения выступает в качестве риска поддержания дезадаптации в социальной среде. Неконструктивные стратегии совладания со стрессом, а также дефицит конструктивных механизмов стрессоустойчивости требует особого внимания помогающих специалистов при разработке программ психокоррекции и психотерапии для женщин с НППР в перименопаузе.
Литература
1. Пушкова Э.С., Иванова Л.И. Долгожители: состояние здоровья и способность к самообслуживанию // Клин. Геронтология - 1996. - №1. - С. 64-67.
2. Титов С.А., Крутько В.Н. Современные представления о механизмах старения (обзор). Физиология человека.- 1996. - Т.22, №2. - С. 117-118.
3. Татевосян А.Г. Коррекция психовегетативных расстройств у больных климактерическим синдромом. // Автореф. дисс. канд. мед. наук. - Москва. - 2000. С. 25
4. Крыжановская И.О. Системные механизмы старения у женщин в пери- и постменопаузе, патогенетическое обоснование стратегии менопаузальной терапии: Дис. д-ра мед. наук. Ростов-на-Дону, 2000.
5. Вихляева Е.М. Постменопаузальный синдром и стратегия заместительной гормональной терапии. // Акуш. и гинек. - 1997. - №5. - С. 51-56.
6. Балан В.Е., Сметник В.П. Урогенитальные расстройства в климактерии. Клиническая лекция. // М., - 1998. - С. – 4.
7. Татарчук Т.Ф. Заместительная гормональная терапия при климактерических нарушениях //Сборник «Актуальные вопросы гинекологии» Под ред. Е.В.Коханевич.-«Книга плюс», Киев.-1998.-с. 80-102.
8. Сметник В.П. Лечение и профилактика климактерических расстройств // Клиническая фармакология и терапия. 1997. - № 2. - С.86-90.
9. Тихомиров А.Л., Олейник Ч.Г. Проблемы климактерия и заместительная гормональная терапия у женщин в постменопаузе с использованием препарата 'Фемостон (1/5)'// Русский Медицинский Журнал, 2003, том 11, N14, - С. 808-812.
10. Антонова А.А., Бачило Е.В., Барыльник Ю.Б. Современный взгляд на проблему развития психических расстройств у женщин в перименопаузе (обзор) //Саратовский научно-медицинский журнал. 2012. -Т.8. № 2. - С. 379-383.
11. Зурикова С.И., Смирнова Н.П., Муханова Л.Ю., Шишкина Т.Л. Эффективность негормональных методов лечения больных с климактерическим синдромом. // Гомеопатия для врачей общей практики. – 2003.
12. Мочалова Е.М. Статистический анализ состояния и рациональная коррекция психоэмоциональных расстройств у женщин в климактерическом периоде: дисс. канд. мед. наук //Е.М, Мочалова; Воронеж, мед. акад. Воронеж, 2004 -138 с.
13. Вихляева Е.М. Климактерический синдром / Руководство по эндокринной гинекологии. — М.: МИА, 2000. - с.603 – 650.
Таблицы
Таблица 1. Корреляционный анализ по Спирмену между личностными особенностями и доминирующими стратегиями преодоления стрессовых ситуаций у женщин с НППР в перименопаузе
|
Шкала СМОЛ |
Среднее значение |
Стандартное отклонение |
r |
р |
|
Шкала SACS |
||||
|
Ипохондрия (Hs) |
62,53846 |
9,36852 |
0,7 |
0,01 |
|
Поиск социальной поддержки |
22,38462 |
4,35007 |
||
|
Паранояльность (Pa) |
62,38462 |
12,60647 |
-0,6 |
0,02 |
|
Ассертивные действия |
19,15385 |
4,07934 |
||
|
Паранояльность (Pa) |
62,38462 |
12,60647 |
-0,8 |
0,001 |
|
Вступление в социальный контакт |
23,15385 |
6,18932 |
||
|
Паранояльность (Pa) |
62,38462 |
12,60647 |
-0,6 |
0,03 |
|
Индекс конструктивности |
1,23538 |
0,34488 |
||
|
Психастения (Pt) |
63,00000 |
11,08302 |
-0,6 |
0,04 |
|
Вступление в социальный контакт |
23,15385 |
6,18932 |
||
|
Психастения (Pt) |
63,00000 |
11,08302 |
0,6 |
0,02 |
|
Агрессивные действия |
19,76923 |
3,96135 |
||
|
Шизоидность (Se) |
61,07692 |
12,46637 |
-0,6 |
0,02 |
|
Вступление в социальный контакт |
23,15385 |
6,18932 |
Таблица 2. Профили личности у женщин климактерического возраста по СМОЛ
(значения по шкалам выше 70 Т)
|
Профиль личности по СМОЛ |
Основная группа |
Группа сравнения |
||
|
Абс |
% |
Абс |
% |
|
|
Шкала 1. Ипохондрии |
8* |
18,6 |
0 |
0 |
|
Шкала 2. Депрессии |
8* |
18,6 |
0 |
0 |
|
Шкала 3. Истерии |
10* |
23,3 |
2 |
4,6 |
|
Шкала 4. Психопатии |
1 |
2,3 |
0 |
0 |
|
Шкала 6. Аффективной ригидности/паранойи |
5* |
11,6 |
0 |
0 |
|
Шкала 7. Тревоги/психастении |
5 |
11,6 |
2 |
4,6 |
|
Шкала 8. Шизоидности |
1 |
2,3 |
0 |
0 |
|
Шкала 9. Гипомании |
1 |
2,3 |
0 |
0 |
|
* p<0,05 |
||||
Рисунки
<p>
Регрессионный анализ между шкалами Паранояльность(6) и Психастения(7) по опроснику СМОЛ</p>
